Дэвид Линч выпустил второй музыкальный альбом

Культовый режиссер Дэвид Линч давно уже перестал считаться просто кинематографистом. В прошлом он создавал фотосерию для обувщика Лабутена, был постановщиком концертного шоу группы Duran Duran, пропагандистом трансцендентальной медитации, а также создал собственный бренд кофе и издавал музыкальные альбомы.

В свет вышел его новый сольный проект “The Big Dream”, который, если говорить о музыкальных жанрах, наиболее близок к стилю “американа”.
Дэвид Линч давно уже перешел грань, за которой он был просто кинорежиссером. Теперь его именуют не иначе как visual artist, а за этим определением может стоять буквально все, кроме, пожалуй, продолжения его кинематографических изысканий, — с момента выхода фильма “Внутренняя империя” в 2006 году Линч не снимал полнометражного кино.
Взамен он снимал фотосерию для обувщика Лабутена, режиссировал концертное шоу группы Duran Duran, пропагандировал трансцендентальную медитацию, создавал собственный кофейный бренд и выпускал музыкальные альбомы. Только что вышел в свет его второй сольный диск The Big Dream. Его можно назвать линчевской версией того загадочного жанра, который в музыкальном мире называют “американа”.
Изначально это нечто среднее между фолком, кантри и блюзом и в то же время ни то, ни другое и не третье, некий среднестатистический дух американской музыки. В варианте Линча “американа”, и без того музыка не сказать, чтобы веселая, приобретает фирменную тягучесть, атмосферность и загадочность.
Ни одного натурального, чистого звука, все искажено разнообразными электронными приспособлениями (за это отвечает полноправный соавтор Линча, музыкант и звукоинженер Дин Харли), в том числе и голос автора. При этом как такового вокального голоса у Линча нет, но благодаря вокодеру, эхо-эффекту и задержкам он становится одним из инструментов, которыми Линч и Харли ткут свое звуковое полотно.
В бонусном треке появляется новая гостья, шведская звездочка Люкке Ли — Линч, как демиург, создавший собственный мир, привлекает ее как еще одну краску своей палитры. Звукоряд альбома легко можно представить себе в виде текстуры, обволакивающей слушателя и погружающей его в состояние полусна-полуяви, полной довольно мрачных грез и неокончательных пробуждений.
Переход visual artist от изобразительного ряда к звуковому, кстати говоря, любопытен и редок, но в определенной степени его можно считать знаковым. Отказывая публике в возможности рассматривать картинку, Линч включает ее воображение — и кто знает, может быть, оно породит куда более впечатляющие миры.